Маковые поля в киргизии. Алые маки иссык-куля, или тайные пружины героиновой экспансии

Немного по-другому назывался вышедший на экраны в эпоху «кыргызского киночуда» фильм Болота Шамшиева с замечательным Суйменкулом Чокморовым в главной роли. Он рассказывал о борьбе с контрабандистами опия в 20-х годах минувшего столетия. Эту тему известный режиссер хотел продолжить и в одной из последних своих работ «Волчья яма», но по настоянию руководства республики был вынужден изменить сценарий: в то время положено было считать, что проблемы наркомании в Советском Союзе не существует.
Более полувека назад маковые головки были привычным атрибутом детских игр, использовали их и музыканты тех лет в качестве латиноамериканских маракасов. Достать такие «игрушки» и «музыкальные инструменты» было несложно. Достаточно выехать на Иссык-Куль и остановиться у маковых посевов и набрать охапку стеблей с головками, как говорится, столько, сколько рук хватит. По нескольку граммов опия открыто хранилось в домах кыргызстанцев для лечения.

Середина шестидесятых годов… Киргизия остается единственной республикой планового производства опия-сырца в медицинских целях. Мак выращивали около 80 колхозов и совхозов. Например, в 1965 году его посевные площади только в Иссык-Кульской котловине составляли 6 700 га. Опий — трудоемкая культура, все процессы — подрез маковых головок, сбор застывшего латекса — производились вручную и только на рассвете. Во время уборочной кампании в макосеющих хозяйствах часто не хватало рабочей силы, поэтому, как правило, привлекали школьников и посторонних людей. В период массового сбора урожая опия-сырца по Иссык-Кульской области число его сборщиков доходило до 50 тысяч человек, в таких условиях обеспечить надежную охрану плантаций было просто невозможно. Ни облавы, ни аресты, ни сторожевые вышки не могли остановить хищение опия. Женщины-сборщицы прятали его в прическах, за пазухой, в пеленках и одежде своих детей. Нередко участниками группового хищения зелья становились целые звенья сборщиков, члены которых состояли в родственных отношениях. Хранили опий обычно под собачьей конурой, зарывали в землю, помойные ведра, прятали в детских люльках и буханках. Переваривали сырец в тазах с добавлением концентрата и закатывали в банки.
Практически в каждом селе Прииссыккулья был свой негласный лидер, контролировавший поставки похищенного опия в столицы союзных республик. Бывало, что наркотики похищали на перевалочной базе в Рыбачье, со складов Лекрастреста во Фрунзе и на самом фармзаводе в Чимкенте, куда они доставлялись. Опий воровали граммами и флягами, ради чего наркодельцы шли на подкуп и убийства, а его перевозка осуществлялась в термосах и чемоданах с двойным дном, в хлебе и колбасе, в книгах и куриных яйцах. Изворотливые спекулянты-опийщики, чтобы обезопасить себя, предлагали едущим домой курортникам за большие деньги передать посылки со знаменитым иссык-кульским чебаком своим родственникам, а на самом же деле они были напичканы опием. Был даже один ужасающий по способу провоза наркотиков случай. Его из уст в уста передавали водители рыбачинского Автовнештранса. В августе 1969 года один из шоферов этого автопредприятия пожалел стоявшую на трассе молодую женщину с грудным ребенком и взялся ее подвезти до Фрунзе. Во время пути он обратил внимание, что малыш не издал ни звука, а мать не пыталась его покормить. На посту у Красного Моста бдительный водитель сообщил о возникших подозрениях сотрудникам милиции. В результате оказалось, что женщина попросту везла детский трупик, который служил тайником для 2,5 кг опия, обнаруженных в нем при проверке. Вот на какие крайности шли наркодельцы, чтобы любой ценой доставить свой «ценный» груз.
Этот случай по своей циничной изощренности затмил даже трагедию 1932 года, о которой мало известно, поскольку деятельность органов правопорядка в борьбе с наркобизнесом в 30-е годы прошлого столетия вынужденно носила негласный характер. Все материалы о наркобизнесе были засекречены и в статданные не включались. Уголовные дела о хищении и контрабанде опия, протоколы судебных заседаний спустя некоторое время после вступления решений суда в законную силу уничтожались. Поэтому сотрудники милиции вели борьбу с социальным злом, которого как бы и не было. Однако значительные объемы изымаемого у контрабандистов опия свидетельствовали о достаточно широком распространении этого вида преступления.
В том году сотрудники уголовного розыска в одном из домов Фрунзе задержали группу преступников с большим количеством опия. При обыске обнаружили около 20 пудов этого зелья, три револьвера с 26 патронами. Опий принадлежал Лектехсырью и был захвачен преступниками при его транспортировке в районе Токмока. Бандиты убили двух охранников и расправились с их семьями. Отголоски этого преступления аукнулись в 1936 году.
Тогда во Фрунзе за спекуляцию опием задержали аптекаря Норенберг, ее мужа Лян Юн Фу и их пятерых соучастников, в течение нескольких лет вывозивших ежемесячно из республики не менее пяти пудов опия-сырца в города Средней Азии, Дальнего Востока и Восточной Сибири. Кроме того, наркодельцы содержали десятки опиомукурилен в столице в скрытых трущобах Кузнечной крепости, на Карпинке и в Рабочем городке. У подсудимых было изъято более тонны переваренного опия, большое количество порошкового зелья, морфий, героин, кокаин в таблетках, кумганы, чилимы, медицинские шприцы, рассыпное золото, монеты царской чеканки и 400 тысяч советских рублей. В ходе следствия выяснилась их причастность к организации нападения и убийства двух сотрудников милиции, сопровождавших пять лет назад опий-сырец Лектехсырья.
Согласно установке партии, что проблемы с наркоманией в СССР нет и быть не может, в 60-е годы хищения опия-сырца в соответствии с действовавшим Уголовным кодексом рассматривались как спекуляция и посягательство на народное добро, поэтому наркопреступлениями занимались отделы борьбы с хищением социалистической собственности. Но, оставаясь закрытой темой для общества, наркомания год от года росла бешеными темпами, стимулируя тяжкие преступления и вовлекая в свои сети большое количество молодежи. Более того, в хозяйствах и на предприятиях резко падала производительность труда, одурманенные наркотиками колхозники неделями не выходили на полевые работы, наркологические диспансеры были переполнены. То же самое происходило в Туркмении, Узбекистане и Азербайджане, куда доставлялся похищенный из Киргизии опий-сырец. Руководитель республики Турдакун Усубалиев поставил вопрос перед центром о прекращении производства опия-сырца, однако из-за дефицита валюты на закупку морфия за рубежом эта просьба была отклонена. Единственное, в чем помогала тогда Москва — ежегодно в период сбора урожая опия на охрану плантаций направлялись около 700 курсантов из школ милиции союзных республик.
Президиум Верховного Совета Киргизской ССР 11 декабря 1962 года, рассматривая наркоманию как серьезную социальную проблему, издал Указ «Об усилении борьбы с хищением, незаконным изготовлением, приобретением, хранением и сбытом опия и других наркотических веществ». Он предусматривал ответственность руководителей хозяйств за охрану опийных плантаций, сбережение урожая. Уголовный кодекс был дополнен тремя новыми составами наркопреступлений. Факты хищения опия широко обсуждались на общих собраниях коллективов колхозных хозяйств и предприятий, проводились открытые судебные процессы. Создали специальную комиссию Управления милиции Министерства охраны общественного порядка республики по предотвращению потерь и хищений опия-сырца. Она проработала недолго и, не оправдав надежд, в октябре 1963 года распоряжением правительства была упразднена.
Бороться с «фарцовкой» и пресекать наркобизнес — два совершенно разных направления милицейской работы. В арсенале сотрудников ОБХСС не было ни наработанного опыта, ни специальной подготовки для расследования наркопреступлений. Как вспоминает ветеран органов внутренних дел Леонид Зеличенко, работники милиции зачастую ни разу не видели опий, не знали его цвета и запаха. А это значительно усложняло работу по борьбе с перевозкой похищенного зелья. Сотрудники железнодорожной милиции в то время проделали такой эксперимент. Положили в мешок опий-сырец и под видом пассажиров проехали с ним до Ташкента. Вагон был полон резкого специфического запаха, к ним неоднократно подходили сотрудники милиции, но никто их не задержал. А вот в камере хранения ташкентского вокзала тару с зельем у них принять отказались, отрезав: «Мы опий в багаж принимаем…».
Со временем для борьбы с наркобизнесом в республике внедрили новые методы оперативной работы с использованием специальных средств. В марте 1966 года группа инструкторов приступила к эксперименту по подготовке служебно-розыскных собак для обнаружения опия. Обученные по специальной методике четвероногие «нюхачи» превосходно зарекомендовали себя в работе, но, к сожалению, перспективное начинание милицейского ведомства нашей республики не нашло поддержки союзного МВД, хотя позже этот опыт был взят на вооружение и внедрен в милицейскую практику.
По мнению известного специалиста в области борьбы с незаконным оборотом наркотиков Александра Зеличенко, середина 60-х годов стала временным рубежом, когда контроль над сферой криминального наркобизнеса перешел от наркодельцов-одиночек к организованным преступным группировкам, обладавшим неизмеримо большими финансовыми и техническими возможностями. Одна из таких наркобанд была разоблачена в марте 1966 года. В ходе спецоперации ОБХСС под кодовым названием «Коробочка» милиционеры задержали около 50 опийных дилеров, изъяли более 100 килограммов опия, большое количество золотых изделий и несколько единиц огнестрельного оружия. Тогда лидеру преступного сообщества Алексею Н. удалось скрыться. Арестовали его позже, во время так называемого «базарного бунта» на центральном колхозном рынке в мае 1967 года. Он проходил по делу в качестве одного из организаторов нападения и поджога здания УВД Фрунзе. В том же году впервые пресекли попытку перевозки наркотиков воздушным путем. В то время обнаружить их было делом сложным из-за отсутствия специального оборудования и техники. Однако благодаря грамотно спланированной операции оперативники ОБХСС под руководством Л. Килина прямо в салоне воздушного судна задержали нескольких наркокурьеров с большим количеством опия-сырца. Только у одного из них, жителя Намангана Р. Махмудова, изъяли 13 килограммов «товара», расфасованного в кожаные мешочки и еще 5 кг, примотанные к ногам портянками.
По инициативе сотрудников ОБХСС с 1960 года на главных автомагистралях выставлялись карантинные посты. Так, в селе Чалдовар с апреля 1963-го по март 1966 года задержали 40 наркокурьеров и изъяли в общей сложности 180 килограммов опия. Из года в год нарастал приток наркодельцов из других республик СССР, заметно увеличивалось число группировок, промышлявших незаконным оборотом наркотиков. Начиная с 1965 года за пять лет ликвидировали 68 преступных наркогрупп, задержали более 300 их членов, изъяли около тонны опия-сырца. Если в 1961 году за наркопреступления было возбуждено 130 уголовных, то в 1964-м уже 350.
В апреле 1966 года во Фрунзе прошло межреспубликанское совещание по борьбе с наркоманией, хищением и распространением наркотиков с участием ответработников ЦК КПСС и глав милицейских ведомств десяти союзных республик. Это свидетельствовало о том, что проблема наркомании стала вызывать беспокойство в высших эшелонах власти. В ходе совещания руководство Киргизской ССР вновь внесло предложение о прекращении производства опия на территории республики, но, оно опять не было услышано. Кстати, одним из сторонников запрета посевов опия в Киргизии был отец нынешнего министра внутренних дел Есенжан Атаханов. В 1963 году он руководил расследованием так называемого дела «Бацилла». Преступная группировка — около 200 человек, действовавшая в системе Министерства здравоохранения, путем маркировки запускала через аптечную сеть республики и за ее пределами пришедшие в негодность особо ценные лекарства. Пришлось изучить тысячи историй болезни, провести многочисленные экспертизы с привлечением крупных специалистов-фармакологов, ученых-биологов и химиков. Расследование проводилось в условиях строжайшей секретности: утечка информации могла спровоцировать панику среди населения. В 1964 году также под руководством Е. Атаханова была разоблачена преступная группа опийщиков из 170 человек, возглавляемая наркогастролером из Ташкента К. Джураевым. Изъяли более 3 килограммов опия, ценности, оружие, описали несколько особняков в Намангане, Токмоке и во Фрунзе.
Раскрывая такого рода преступления оперативники ОБХСС нарабатывали опыт и становились опытными наркоборцами. Сотни, если не больше, раскрытых наркопреступлений были на счету Л. Килина, А. Батыршина, Б. Орозова, Т. Яхъярова, Б. Молдокулова и других. Разработанные ими операции по обезвреживанию устойчивых наркогруппировок в 60-е годы стали учебными пособиями для нынешних курсантов Академии МВД и средней школы милиции.
В 1969 году приказом МВД СССР функции организации борьбы с наркопреступлениями были переданы подразделениям уголовного розыска, а через год в системе органов внутренних дел появились отдельные структуры, специализирующиеся только на борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ОБН). Сознавая, что наркомания перешагнула границы Центральноазиатского региона и стала общегосударственной проблемой, в 1974 году с разрешения Москвы ЦК Компартии Киргизии принял решение о прекращении посевов опийного мака. Тогда в СССР, по официальным данным, насчитывалось 48 тысяч наркоманов.

Уже несколько месяцев в социальных сетях гуляет "послание" доктора медицинских наук профессора Женишбека Назаралиева к кандидатам в президенты, в которых он предлагает взять будущим лидерам страны на вооружение его идеи, которые смогут развить экономику Кыргызстана. Назаралиев выдвигает тезис о создании в республике фармакологической и косметологической индустрии на базе выращивания опиума-сырца. По его приблизительным расчетам, от этого Кыргызстан будет получать доход в размере $15-20 млрд в год.

О том, насколько актуальна идея доктора Назаралиева по выращиванию опийного мака в Кыргызстане в настоящее время, сайт поинтересовалась у директора Центрально-Азиатского центра наркополитики, полковника в отставке, кандидата исторических наук Александра Зеличенко.

Александр Леонидович, сейчас некоторые политики, которые однажды даже метили на пост президента, предлагают поднимать экономику страны за счет возрождения индустрии выращивания опиума-сырца. Что вы думаете по этому поводу?

Здесь не обойтись без небольшого исторического экскурса. Известно, что Кыргызстан долгие годы сеял мак. Началось это еще при царе-батюшке, в начале XX века, когда разразилась Первая мировая война и России был очень нужен морфий чисто для медицинских целей. Его закупали в Турции, пока они не перешли на другую сторону. Другие страны тоже покупали морфий. Поэтому Россия была вынуждена искать места, где можно сеять мак. И нашла - идеальным местом для произрастания опийного мака оказался Иссык-Куль. И с тех пор вплоть до 1973 года его там выращивали.

Опиеробство было целой отраслью сельского хозяйства СССР, она процветала не только на Иссык-Куле, но и в Нарыне, Таласе. Киргизская ССР давала 16% от мирового сбора опия-сырца.

На Иссык-Куле находилась Зональная опытная станция Всесоюзного научно-исследовательского института лекарственных растений. Там выводили новые сорта опия. Многие колхозы поднимались только за счет выращивания опия-сырца. Но вот наступил 1974 год. И СССР по просьбе ООН выращивать опий прекратил, так как значительная часть опия уходила на черный рынок. Вплоть до приобретения независимости этот вопрос больше не поднимался.

За это время мир изменился. Появились террористические организации, появились организованные транснациональные преступные группы.

Когда в 1991 году в Кыргызстане начали искать экономическую базу для независимости, многие вспомнили об успешном опыте выращивания в республике опия. И с тех пор эта идея поднимается с завидным постоянством. Причем не только у нас, но и на международном уровне. В этом же году по поручению президента была создана рабочая группа, которая должна была проработать этот вопрос и оценить все риски и выгоды от выращивания опия-сырца в Кыргызстане. В состав этой рабочей группы от МВД входил и я.

Мы тогда доказали, что во всех отношениях кыргызстанцам выгоднее сажать картошку, чем опийный мак. И это не гипербола. Это реальный факт, к которому мы пришли, исследуя проблему.

- Объясните, как рабочая группа пришла к такому выводу?

Объясню. Во времена СССР на Иссык-Куле посевы охранялись только во время уборки урожая. Милиции нагоняли со всего Советского Союза. Везде патрулировали кинологи с собаками, по всему периметру расставлены посты. На время сбора урожая Иссык-Куль становился зоной повышенного внимания. Но даже при этом около 50% опия уходило на черный рынок. Настолько это все рентабельно с точки зрения мафии.

Когда в начале 90-х только слухи пошли о том, что на Иссык-Куле будут выращивать опий, там моментально взлетели цены на недвижимость. Приезжали из-за рубежа люди, оставляли задатки местным жителям. Говорили, что когда надо будет, мы приедем и выкупим ваши дома и участки.

Если говорить об охране плантаций опия сегодня, с использованием технологий high-tech, то у нас на это уйдет столько денег, сколько этот опий не стоит. А если собирать урожай дедовским способом, то мы потеряем не 50% опия, как во времена СССР, а минимум 70-80%.

Еще одна проблема - нам будет просто некуда сбыть выращенный опий. Уже на заре независимости Кыргызстана в развитых странах активно использовали мощные анальгетики, не вызывающие привыкания, не базирующиеся на опии, мир постепенно переходил на них. Если тогда они были очень дорогие, то сейчас процесс их производства налажен, они становятся все более доступными.

Понятно. С экономической точки зрения выращивать опий в Кыргызстане нерентабельно. А как это может отразиться на имидже страны?

Как страна относится к наркотикам, так к ней относится международное сообщество. Эту простую истину следует очень четко понимать. Если страна направо и налево торгует наркотиками, то к ней будет соответствующее отношение - как к стране-изгою, стране-бандиту и наркоторговцу. Кыргызстану нужен такой имидж? Получается, даже если мы сможем выращивать, то будем реализовывать его по демпинговым ценам. Зато мы в одночасье превратимся в страну-наркобарона, где будет и база для терроризма, и база для транснациональной организованной преступности.

- А что сейчас происходит с наркотрафиком через нашу страну?

В настоящее время наркотрафик идет через Кыргызстан лишь через небольшую часть его территории. Но даже при этом мы испытываем на себе чудовищные последствия наркокоррупции, "красный" героин (героин, который реализует милиция. - Прим. ред. ). А если мы еще и начнем выращивать опийный мак, то я даже не в состоянии предсказать последствия этого шага. Но могу с уверенностью констатировать, что баткенское вторжение 1999-2000 года, когда боевики пытались найти новые способы поставки афганского героина, станет "Зарницей" по сравнению с тем, что мы можем получить.

Поэтому каждый раз, когда очередной политик, общественный деятель, используя дешевый популизм, пытается воздействовать на людей, которые очень плохо разбираются в этом вопросе, я начинаю бить тревогу, так как очень четко понимаю, к чему это может привести.

В конце весны по всей стране расцветают полевые маки. Холмы и поля окрашиваются в ярко-красный цвет.Ученым известно около 100 видов мака. В Кыргызстане распространено около 70, особенно мак-самосейка, или Papaverales rhoeas, который произрастает во всех областях страны. Этот цветок очень нежный и быстро погибает, если его срывают.
1. Предгорья Ала-Тоо усыпаны мириадами цветов. Сокулукский район

2. Маковые поля раскинулись всего в 15 километрах от Бишкека

3. Вид на столицу Кыргызстана

4. Маковое поле может растянуться на несколько километров

5. Ученым известно около 100 видов мака

6. В Кыргызстане распространено около 70 видов этого цветка

7. Наиболее распространен мак-самосейка, или Papaverales rhoeas, который произрастает во всех областях страны

8. Жители столицы традиционно в это время года выезжают любоваться красотами природы

9. Холмы и пригорки пылают цветочным огнем

10. Цветение мака скоротечно - его можно наблюдать только две-три недели

11. Цветок очень нежный и быстро погибает, если его срывают

12. Вот такой он - аленький цветочек Кыргызстана

Источник: © Fishki.net

Историческая справка: Семиречье было районом, производившим опиум и имевшем тесные связи с Китаем. После присоединения в 1871 году Кульджинского края к России начинается распространение сначала употребления, а затем и выращивание опиумного мака в Семиречье. Первое сообщение об употреблении опиума жителями районов, прилегающих к Чугучаку и Кульдже, относится к 1877 году. Циркуляром губернатора Семиреченской области от 24.05.1877 г. №3127 запрещалось употребление и ввоз опиума в область. [(160), №21 от 28.05.1877 г.].

Значительное распространение опийного мака в Семиречье началось в 80-х годах XIX века, когда сюда из Китая переселились дунгане. Первоначально против выращивания мака боролись экономическими мерами – повышенными налогами. Распоряжением Туркестанского генерал-губернатора от 20.02.1881 года №1521 налог на возделывание опиумного мака в Семиреченской области был установлен в размере 35 рублей с десятины. [(160), №13 от 28.03.1881 г.]. Боясь распространения курения опия, русская администрация переходит к административным запретам на выращивание мака и производство опия.
В 1883 году распоряжением генерал-губернатора «возделывание мака, с целью предупреждения выделки опиума, воспретить всему населению части Кульджинского района, остающейся за Россией, а также дунганам, поселившимся в Иссык-Кульском уезде, не распространяя этого воспрещения на крестьянские селения». [(160), №1 от 01.01.1883 г.]. Обнаруженные посевы стали уничтожать. Запрет не распространялся на русских крестьян потому, что они высевали незначительное количество простого мака для кулинарных изделий. Но постепенно выращиванием мака начинают заниматься и русские, и киргизы.

В результате, 14.04.1904 года издаётся приказ губернатора области №149 уже без разделения по национальностям: «До сведения моего дошло, что в пределах Семиреченской области разводятся значительные маковые плантации для выделки опиума, который затем вывозится в китайские пределы. Предлагаю уездным начальникам принять меры к запрещению добывать опиум и вывозить его за границу, что запрещается ст. 15 Правил сухопутной торговли с Китаем, приложенных к трактату, заключённому с Китайским правительством 12 февраля 1881 года». [(160), №32 от 20.04.1904 г.].

В 1906 году в Китае была объявлена десятилетняя программа борьбы с курением опиума. По императорскому указу под страхом смертной казни запрещалось выращивание мака, производство, транспортировка и торговля опиума. Поэтому главным товаром контрабанды из Семиречья в Китай становится опиум. В 10-х годах XX века в местной печати стали появляться тревожные статьи о распространении курения опиума и «анаши» (гашиша) не только среди дунган и таранчей, но и среди киргизов и русских. Вносились предложения о полном запрете посевов мака на основе Гаагской конвенции 1912 года по борьбе с употреблением опиума, которую подписала и Россия.

В 1912 году губернатор Семиреченской области, отмечая, что опиум сбывают не только в Китай, но и частично в области, ходатайствовал перед начальником края об установлении в законодательном порядке ограничения посевов мака и конфискации плантаций при обнаружении на головках мака характерных спиральных надрезов (выполняемых при сборе опиума – Б. М.). Однако, несмотря на ограничения и запреты, мак продолжали выращивать нелегально. Добытый в Семиречье опий в основном вывозился в Китай и часто конфисковывался на границе. Семиреченский опий из-за примитивной обработки был низкого качества, поэтому конфискованный продукт не использовался, а сжигался, причём в довольно больших количествах.

С началом Первой мировой войны Турция прекратила поставки опиума в Россию, а Германия – морфия. Для удовлетворения возросших в связи с войной потребностей медицины в обезболивающих средствах, правительство было вынуждено отменить запрет на посевы опиумного мака в Семиречье. Департамент земледелия даже рекомендовал посевы мака в Туркестане, введя государственную монополию на закупку опиума-сырца. Причём, если раньше китайцы скупали опиум по 4 – 5 рублей за фунт, то в казённом приёмном пункте опиум принимался по 11 – 15 рублей за фунт. Чтобы конкурировать с казной, китайцы-скупщики подняли цену до 40 – 45 рублей за джин (2,5 фунта). [(295), стр. 73]. То есть, 16 – 18 руб. за фунт, выше, чем официальная цена.

По данным 1923 года в Семиречье десятина пшеницы давала 25 руб. дохода, а десятина мака – 400 рублей. В результате, в 1916 году в Туркестане под маком было занято 8.500 десятин, из них в Пишпекском уезде – 200 десятин, в Джаркентском – 500 и в Пржевальском – 5.000 десятин. [(233), 1917 г., №4-5, стр. 256].

Техник Илийской изыскательской партии В. С. Кытманов, прибыв на лечение минеральными водами в Джетыогуз, писал своему начальнику: «По уезду производится сбор опиума. Мака насеяно прорва. Платят до 5-и рублей в день. Сборщик опиума получает больше, чем техник изысканий на р. Или». [РГИА, ф. 432, о. 1, д. 69, л. 106]. В Чуйской долине центрами выращивания опийного мака были дунганские сёла Александровка и Каракунуз (район Токмака). Неслучайно, что манапом Шабдановым при переходе китайской границы после подавления восстания часть взятки была дана опиумом. Расплачивался опиумом не только Шабданов. Как рассказывали беженцы, правитель Кульджи получил от баев и манапов «в подарки лошадей, скот и много опиума».

Газета «Новое время» (г. Санкт-Петербург) №11.148 от 26.03.1907 г. в заметке из Джаркента сообщала: «Мешает правильной торговле существование, так называемой, 50-ивёрстной льготной приграничной полосы, установленной в 1881 году трактатом с Китаем. Китайские товары (преимущественно чай) беспошлинно ввозятся в наши пределы «для обращения в льготной полосе», а оттуда уже контрабандой идут внутрь империи. Таможенный надзор поставлен настолько неудовлетворительно (в Джаркентском уезде 20 всадников на 40.000 кв. вёрст), что о действительной борьбе с контрабандой не может быть и речи. Кроме того вся граница открыта для контрабанды, которая идёт внутрь края в порядочном количестве, причиняя казне убыток в пошлине до 200 тысяч рублей в год, не говоря уже о подрыве торговли».

Граница действительно была, можно сказать, открыта для контрабанды. Как писал наблюдатель того времени, «так как у нас пограничный надзор ничтожно мал, а китайский продажен, то контрабанда опиума процветает». На протяжённости в 200 вёрст граница охранялась лишь 9-ью чинами таможенной стражи. [(160), неофиц. часть, №55 от 10.07. 1907 г.]. Конечно, дополнительно охрану границы несли и казаки. Главным товаром контрабанды из Китая в Семиречье был не столько упоминавшийся чай, а гашиш, местное название «анаша». В Кульдже гашиш стоил 12 руб. пуд, в Джаркенте – 40 руб., в Ташкенте – 100 руб. пуд оптом, в розницу продавался на вес серебра. [(160), неофиц. часть, №41 от 28.05.1907 и №47 от 12.06.1907 г.]. «Выгодность, – как писали «Семиреченские ведомости», – промысла контрабандистов очевидна».

По оценке таможенного инспектора границы с Китаем ввоз гашиша из Кашгара через Ферганский, Нарынский, Пржевальский и Джаркентский участки составлял 800 – 1.000 пудов в год. [РГИА, ф. 1396, о. 1, д. 185, л. 49]. Гашиш ввозили, главным образом, по реке Или на плотах от 50-и (в мелководье) до 150-и пудов (в половодье). Правдивость указанных объёмов контрабанды подтверждает факт перехвата в 1906 году на реке Или транспорта с 80-ью пудами (1.280 кг. – Б. М.) гашиша. («Новое время», №11.148 от 26.03.1907 г.). Сначала плоты ходили осторожно, по ночам, но затем стали холить и днём под прикрытием из каких-нибудь товаров. Не доходя до Илийского моста, например против Талгара, гашиш перегружался на телеги.

Много завозили его и сухопутным путём, иногда сразу на 15 – 20-и вьючных лошадях. В 1906 году на Пржевальском пограничном участке было шесть задержаний с гашишем общим весом 49 пудов стоимостью 1.992 руб. 50 коп. Промышляли такой контрабандой, главным образом таранчи (уйгуры – Б. М.) и дунгане. [(160), неофиц. часть, №74 от 14.09.1907 г.]. В сентябре 1915 года Начальник края на основе Положения об усиленной охране края издаёт постановление, запрещающее курение, изготовление, приобретение, хранение и сбыт гашиша. За нарушение устанавливался штраф до 3.000 рублей или арест до 3-х месяцев. [(160), №80 от 06.10.1915 г.].

В середине прошлого века в Киргизии возродили легальное производство опиума на условиях госмонополии. Выращиванию мака с высоким содержанием морфинов здесь способствовали природно-климатические условия. В 1950-1960-е годы в Киргизии производилось 16% легального мирового производства опия для нужд фармацевтической промышленности (из них 80% в Иссык-Кульском регионе). Существовали целые колхозы, которые занимались только производством опия. В 1970-е годы в связи с отсутствием мандата ООН на производство опиума, как сырья для фармпромышленности, выращивание мака в Киргизии было запрещено.

БИШКЕК, 1 июн — Sputnik. Резко увеличившийся поток наркотиков в Кыргызстане — это цена, которую нашей стране приходится платить за поддержку "антитеррористической операции" в Афганистане, считает эксперт, бывший глава Управления по борьбе с наркобизнесом Дмитрий Федоров.

Белые маки СССР

Огромный опыт борьбы с наркобизнесом наша республика накопила еще в советское время, ведь в СССР она была практически монополистом по выращиванию опийного мака. Если, учитывая реалии нынешнего дня, число наркоманов тогда было ничтожно мало, то количество расхитителей опия-сырца и его перевозчиков было значительно выше.

Именно такого цвета маки росли на Иссык-Куле на полях колхозов и совхозов, а собранный опий отправлялся для получения лекарственных средств на Чимкентский фармакологический комбинат. Отдыхающие увозили с собой в качестве сувениров красивые большие маковые коробочки с видимыми красивыми насечками от ножа, остававшимися после надрезания для выделения и сбора млечного сока.

Интересен и тот факт, что борьбу с наркобизнесом в СССР долгое время вели не специализированные подразделения и даже не уголовный розыск, а служба борьбы с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (БХСС). И вела довольно успешно, однако в условиях невозможности физически обеспечить сохранность урожая на огромных площадях и пресекать массовые хищения в 1974 году по согласованию с Москвой руководство республики приняло решение о прекращении возделывания опийного мака. Конечно, оставались заросли дикорастущей конопли, но ситуация улучшалась на глазах.

О тяжелых наркотиках забыли, казалось, навсегда, пока не распался Советский Союз и ручеек опия, а затем и героина не хлынул из Афганистана.

Черные тюльпаны Афганистана

Со временем крохотный ручеек превратился в мощный поток, и то, что еще вчера считалось огромной партией, сегодня уже обычные объемы. Возникает вопрос: как получилось, что количество задержаний и изъятых наркотиков выросло в несколько десятков раз, а объемы производства героина в Афганистане — более чем в 40? Какие события способствовали этому и что случилось в Афганистане?

По данным Макклоя, в самом Пакистане число наркоманов возросло почти с нуля в 1979 году до 1,2 миллиона зависимых в 1985-м, и это был гораздо быстрый рост, нежели в любой другой стране.

Наркоторговлю контролировали люди, связанные с ЦРУ. Когда моджахеды захватывали какую-то территорию в Афганистане, они заставляли крестьян сеять опиумный мак в качестве "революционного налога".

На другой стороне границы, в Пакистане, афганские лидеры и местные синдикаты под покровительством пакистанской разведки контролировали сотни лабораторий по производству героина, отметил силовик.

За десятилетие представительство американского Бюро по борьбе с наркотиками в Пакистане не захватило ни одной крупной партии героина и не произвело ни одного ареста.

Заместитель Генерального секретаря ООН по вопросам борьбы с наркотиками, депутат Европарламента Пино Арлакки на вопрос, почему после американской оккупации выращивание опиатов резко возросло, ответил: "Никто не хочет об этом говорить, но между администрацией Джорджа Буша и афганскими полевыми командирами было достигнуто тайное соглашение".

По оценке Макклоя, официальные американские лица отказывались расследовать обвинения в наркоторговле их афганских союзников, поскольку политика США была подчинена интересам войны против советского влияния в Кабуле, которое присутствовало в виде Ограниченного контингента советских войск.

Хотя роль ЦРУ и отражена в многочисленных документах, но она не упоминается в материалах ООН, где делается акцент на внутренних факторах. Полученные и отмытые наркодоллары использовались для финансирования повстанцев в Азии и на Балканах.

В статье журнала "Тайм" от 29 июля 1991 года офицер разведки США подтверждает, что "грязные деньги" конвертировались в "тайные" через банки на Ближнем Востоке и подставные компании ЦРУ, за счет которых содержались повстанческие группы во время советско-афганской войны.

К середине 80-х годов представительство ЦРУ в Исламабаде было одним из самых крупных в мире. США закрывали глаза на наркоторговлю в Пакистане, поскольку хотели поставлять моджахедам в Афганистане ракеты "Стингер" и другое оружие и нуждались в помощи Пакистана, сообщал разведчик.

За непрямой американской интервенцией в 1979 году последовал беспрецедентный рост производства афганского опиума, после американского вторжения в 2001-м произошло то же самое.

Не стоит удивляться таким увеличениям объемов. Они всего лишь повторяют ситуацию в других местах производства наркотиков, где Америка применяла военную или политическую силу.

Это было в 1950-х годах в Бирме, где из-за вмешательства ЦРУ производство увеличилось с 40 тонн в 1939 году до 600 в 1970-м; Таиланде — с 7 тонн в 1939-м до 200 в 1968-м и Лаосе — с менее 15 тонн в 1939 году до 50 в 1973-м.

Ярким примером служит и Колумбия, где с конца 80-х годов под предлогом "войны с наркотиками" США активно вмешивались, используя свои военные силы. На конференции в 1990 году Скотт предсказывал, что за этим вторжением последует рост, а не снижение производства наркотиков. Производство коки в Колумбии утроилось между 1991-м и 1999 годами (с 3,8 до 12,3 тысячи га), в то время как производство опиумного мака возросло в 5,6 раза (с 0,13 до 0,75 тысячи га).

Американский щит

Мы разобрались, почему увеличился объем производства. Теперь зададимся вопросом: почему на месте никто не борется, а зона ответственности там американская?

Героин — это многомиллиардный бизнес, за которым стоят интересы могущественных кругов. По оценкам экспертов Интерпола, доходы во всем мире от реализации афганского героина составляют более 650 миллиардов долларов в год.

За время пребывания военных сил США и НАТО в Афганистане производство героина в этой стране выросло, по общим оценкам, в 40 раз.

Одной из тайных целей войны в Афганистане было восстановление контролируемой ЦРУ наркоторговли до прежнего уровня и получение полного контроля над маршрутами поставок наркотиков.

Бывший помощник руководителя Бюро по международной борьбе с наркотиками и правоохранительной деятельности Госдепартамента США Томас Швайх в июле 2008 года опубликовал в журнале "Нью-Йорк таймс" статью, в которой заявил, что президент Афганистана Хамид Карзай и Пентагон всячески препятствуют серьезной борьбе против производства опиума в Афганистане.

В статье профессора Университета Оттавы Майкла Хоссудовски подчеркивается, что после вхождения США в Афганистан в октябре 2001 года торговля наркотиками резко увеличилась.

Американская пресса, а за ней разного рода "эксперты" и "аналитики" в своих докладах и заявлениях стали утверждать, что за этим стоят Усама бен Ладен и талибы. Разумеется, в них содержится и обычная "сбалансированная" самокритика, однако умалчивается, что в 2000 году режим талибов в сотрудничестве с ООН ввел очень жесткий запрет на выращивание опиумного мака. Как следствие в 2001 году производство опиума упало на 90 процентов.

Генеральная Ассамблея ООН признала в том же году успехи талибов в борьбе с наркотиками. С падением режима "Талибан" опять начался бум производства наркотиков, и США оправдывались тем, что талибы просто хотели создать дефицит наркотиков и поднять мировые цены, что опровергло представительство ООН, выяснившее, что талибы не занимались накоплением опия.

Не стоит удивляться — США заинтересованы в направлении героинового потока в Китай и Россию.

Заместитель председателя комитета Госдумы РФ по безопасности Виктор Илюхин отмечал, что просьбы об активизации борьбы с производством наркотиков направлялись в США. Однако, по его словам, их ответы были расплывчатыми: мол, они все еще анализируют имеющиеся у них варианты и беспокоятся о том, что такие действия толкнут крестьян в объятия талибов. Однако, мягко говоря, доводы эти очень слабые.

Директор ФСКН РФ Виктор Иванов заявлял журналистам, что не понимает, почему Соединенные Штаты выступают за уничтожение посевов коки в Колумбии, а в Афганистане на такие меры идти не хотят?

"Хорошо, у нас есть разногласия по вопросу уничтожения маковых плантаций, — говорил Иванов, — но почему НАТО не уничтожает лаборатории?".

По его словам, в горах Афганистана действует более 200 гигантских лабораторий, где производятся концентрированные наркотики, но их никто не трогает. Напрашивается вывод, что там вообще не ведется никакая борьба с изготовлением наркотиков.

Постпред РФ при ООН Виталий Чуркин констатировал "полное бездействие" воинского контингента НАТО в этой сфере.

Выступая перед Совбезом ООН, он сказал, что последние данные Управления по наркотикам и преступности ООН (УНП) повергают в шок. В частности, по сравнению с 2013 годом на 7 процентов расширилась площадь посевов опийного мака, на 9 процентов увеличились средние показатели его урожайности, а в южных районах — на 27, на 17 процентов возросли объемы наркопроизводства.

При этом постпред отметил, что Россия "наращивает усилия в сфере борьбы с незаконным производством и оборотом наркотиков" через ШОС, ОДКБ и по линии двусторонних отношений с Кабулом.

Какой смысл в этой ситуации говорить о НАТО как о партнере по борьбе с наркоугрозой?

База НАТО: стоила ли овчинка выделки?

Резко увеличившийся поток наркотиков в Кыргызстан — это цена, которую нашей стране приходится платить за поддержку "антитеррористической операции" в Афганистане.

Когда приняли решение о закрытии военной базы, американцы как-то потеряли интерес к нашему агентству и прекратили финансирование.

С учетом особой опасности наркотрафика для Российской Федерации сегодня в рамках сотрудничества по линии ОДКБ и двусторонних договоренностей проводится совместная работа, дающая неплохие результаты и перспективу. Неслыханный случай, но впервые за конкретные привлечения к уголовной ответственности особо опасных наркодельцов сотрудник ГСКН КР указом президента РФ был награжден орденом.